Аналогичные
действия он совершал с мальчиками у себя в квартире, фотографируя их при
совершении развратных действий. Заставлял раздеваться догола членов команды и
фотографировал их. Совершая развратные действия, Р. убеждал членов команды,
что подобные отношения — нормальное, естественное явление, что подросткам не
нужны родители, что он воспитывает из них личностей.
Экспертная
комиссия в 1991 г. пришла к заключению, что Р. психическими заболеваниями не
страдает и признала его вменяемым.
Будучи
условно осужденным по ст. 121, испытуемый осенью 1992 г. возобновил тренерскую
деятельность и набрал команду из ребят 1983 года рождения.
С этой
командой он работал до 1995 г., когда в конфликтной ситуации сгоряча ударил
одного из мальчиков. Невзирая на его извинения, мать мальчика рассказала другим
родителям о его прежней судимости, а также подала на него в суд, обвиняя в
избиении и развратных действиях. В 1996 г. он был осужден по ст. 107 к двум
годам лишения свободы.
По возвращении из мест лишения
свободы в 1997 г. с запретом заниматься педагогической деятельностью продолжил
работать под чужой фамилией тренером детской футбольной команды.
Испытуемый холост, детей нет.
Как следует
из материалов уголовного дела, в ноябре 1997 г. Р. провел набор детей (1988
года рождения) с целью организации футбольной команды. Было отобрано 22
ребенка, с которыми Р. проводил тренировки на стадионах жилмассивов. 22 июня
1998 г. команда выехала в летний спортивно-оздоровительный лагерь в Крым.
Уже в поезде тренер начал
злоупотреблять спиртным и проявлять агрессивность по отношению к детям и
сопровождающим взрослым.
Во время пребывания в лагере
злоупотреблял спиртными напитками, а также совершил ряд развратных действий в
отношении членов команды.
Как известно из материалов
уголовного дела, во время просмотра чемпионата мира по футболу он закрывал
дверь в комнате на замок, выключал свет, подсаживался к детям, садил их на
колени, целовал вгу-бы, крутил соски на груди, засунув руку в трусы, ощупывал
их половые органы, одновременно засовывал руку ребенка себе в трусы и заставлял
ласкать свой член, просил снимать трусы, сосал их половые члены.
С некоторыми детьми он ложился
спать, залезал руками в трусы, щупал половые органы, просил гладить и целовать
свой пенис. Ребята переживали в связи с происходящим, шепотом обсуждали
события, но боялись разрушить команду.
Совершая
развратные действия, Р. требовал, чтобы дети не рассказывали ничего родителям,
угрожая исключить из команды. Они очень хотели играть в футбол, поэтому
боялись как открыто противодействовать тренеру, так и сообщить о происходящем
родителям. Кроме того, Р. максимально ограничил доступ родителей к детям,
запрещая им встречаться с приезжающими родителями вне его контроля, а также
присутствовал при телефонных разговорах ребят с родственниками.
При попытке родителей прояснить ситуацию у тренера, Р.
скрылся с документами и деньгами, предназначенными для оплаты проезда команды.
Испытуемый никогда не был
женат, более того, с его слов, он никогда не имел сексуальных отношений с
женщинами. К женщинам он испытывал лишь интеллектуальный интерес, ему "
была отвратительна сама мысль о половом акте". Отмечает, что очень хотел
иметь детей, был не прочь жениться, но осознание необходимости сексуальных
отношений с женой вызывало такое отвращение, что даже в беседе с экспертами он
не мог его скрывать.
Отрицает также сексуальные отношения с мужчинами и с
детьми. Вто же время говорит, что вся его жизнь — в детях, в команде, игроки
которой ему периодически снятся.
Р. никогда не обращался к
психиатрам, наркологам или сексопатологам. Во время исследования он
согласился, что ему уже давно необходима помощь сексопатолога, но, к
сожалению, он понимает это только сейчас.
К алкоголю относится якобы резко отрицательно, всегда
старался избегать употребления спиртных напитков. Употреблял только вынужденно,
когда вел переговоры со спонсорами. В таких случаях мог выпить 200-250 мл
водки.
Количественный, качественный и
ситуационный контроль при употреблении алкоголя сохранен, похмельный синдром
не сформирован, ам-нестические формы опьянения отрицает. При употреблении
спиртного всегда ориентировался в происходящем и на следующий день помнил все
события.
Из неврологического обследования: испытуемый леворукий.
При обследовании сознание
ясное. Правильно ориентирован в месте, времени и собственной личности.
Поведение упорядочено, доступен контакту. На вопросы отвечает по существу.
Психически больным себя не считает. Понимает цель направления на экспертизу.
Против проведения экспертизы не возражает. Мышление последовательное, логичное.
Сведения о себе излагает подробно, многословен, обстоятелен, отвечая на
вопросы, старается начать издалека. Во время беседы спокоен, настроение
ситуационно снижено. Выражение лица страдальческое, стремится вызвать
сочувствие у окружающих. Тонко эмоционально реагирует на интонации собеседника,
избегает говорить на неприятные для него темы. В беседе обнаруживает довольно
высокий интеллектуальный уровень, большой запас общеобразовательных знаний и
сведений, широкий круг интересов. Категорически отрицает свою вину в отношении
инкриминируемых ему правонарушений. Заявляет, что его оговорили под влиянием
другого тренера, желающего отнять у него команду. В то же время абсолютно
уверен, что его признают виновным и осудят, как и предыдущие разы, когда он
также якобы был невиновен. Очень переживает о своей дальнейшей судьбе, в связи
с чем испытывает постоянное чувство страха. Сообщает, что спит плохо, долго не
может уснуть и от малейшего шума просыпается.
На основании изложенного
комиссия пришла к заключению, что Р. какими-либо хроническими психическими
заболеваниями не страдал и не страдает. В период времени, к которому относятся
инкриминированные ему деяния, он не обнаруживал также признаков какого-либо
временного болезненного расстройства психической деятельности, физиологического
аффекта и патологического опьянения. Об этом свидетельствуют данные анамнеза и
настоящего клинико-психиатрического обследования, отсутствие в его поведении и
высказываниях в то время признаков болезненных нарушений психики.
В период
времени, к которому относятся инкриминируемые преступления, он мог отдавать
себе отчет в своих действиях и руководить ими. Во время совершения
правонарушений испытуемый правильно ориентировался в окружающей обстановке и
складывающихся ситуациях, его действия носили целенаправленный,
последовательный характер. В последующем у него не отмечалось истощения
психики или запамятования. В отношении содеянного его следует считать
вменяемым.
По своему психическому
состоянию в настоящее время Р. также может отдавать себе отчет в своих
действиях и руководить ими.
Испытуемый
не страдает хроническим алкоголизмом и не нуждается в применении принудительных
мер медицинского характера.
Учитывая то, что он отмечает
определенное сексуальное напряжение, возникновение спонтанных эрекций и
периодическую мастурбацию, половое влечение как таковое у испытуемого
сохранно. Основываясь на материалах дела и предыдущих судимостях, можно
утверждать о наличии у Р. педофилии с гомосексуальной направленностью.
В рамках
педофилии выделяют эфебофилию — половое влечение к лицам подросткового и юношеского
возраста. Эта аномалия влечения ближе всего к нормальной возрастной
ориентации. В пожилом возрасте эфебофилия связана с угасающей сексуальностью и
подростки служат как бы стимулятором. В подростковом возрасте эфебофилия
может стойко зафиксироваться на фоне задержки психосексуального развития и при
оставивших яркий след контактах с подростками. Иногда лиц с половой слабостью
к сексуальным контактам с подростками побуждает их неопытность и меньшая
вероятность осуждения ими сексуальных действий эфебофилов, некоторых прельщает
их "обучение". Наибольшее наслаждение эфебофил получает от
неопытности подростка, поэтому после нескольких встреч часто меняет партнера.
Особенно благодарно воспринимают эфебофилию у женщин юноши-подростки.
Уголовное преследование лиц,
совершивших сексуальные действия с 13-16-летними партнерами на чувственной
основе и по добровольному согласию, далеко не всегда однозначно оправдано. С
одной стороны, ранняя половая жизнь у девушек часто заканчивается
нежелательной беременностью и абортом или родами, что отрицательно сказывается
на развивающемся организме. С другой — следует рассмотреть эту проблему с
точки зрения ее влияния на психосексуальное развитие подростка.
Известно, что решающее влияние
на проявление сексуальных реакций и нормальное выполнение сексуальных функций
оказывает процесс формирования сексуальных условных рефлексов. Он основан на
принципе положительного подкрепления, т. е. сексуальное поведение, приводящее к
удовлетворению, имеет тенденцию к повторению. Прочнее всего и чаще всего
сексуальные условно-рефлекторные связи формируются в подростковом возрасте,
когда сексуальные потребности очень выражены. Их характер зависит от первого
отождествления сексуального возбуждения с определенным раздражителем. При
наличии сексуальных запретов сексуальное возбуждение может ассоциироваться со
страхом, чувством вины, что в дальнейшем может отрицательно повлиять на
супружеские отношения, когда запретов уже не существует. Именно на период
полового созревания чаще всего приходятся первые попытки полового акта у
мальчиков. Его результат имеет поистине судьбоносное значение для ощущения
своей половой полноценности. Поэтому очень важно, чтобы инициация прошла
успешно. Однако вследствие недостаточного сексуального опыта у одного из
партнеров или наслоения относительных затруднений у обоих наступают абсолютные
затруднения в осуществлении полового акта. Например, у юноши, неуверенного в
своих сексуальных возможностях и опасающегося насмешки, эрекция может не
достигнуть достаточного уровня, но позволит ввести член во влагалище и
совершить половой акт. Если же его партнерша также испытывает некоторые
относительные затруднения при половом сношении (сохранная девственная плева,
склонность к судорогам мышц влагалища), то сочетание обоюдных затруднений
приведет к невозможности полового сношения. Неудача еще больше усугубляет существующие
проблемы, появляется напряженность и страх перед новыми неудачами. Повторные
неудачи приводят к развитию невротических расстройств и абсолютной невозможности
полового сношения у каждого из партнеров. В то же время с опытной женщиной тот
же юноша смог бы совершить половой акт, что укрепило бы уверенность в себе и
устранило страх перед неудачей. Так же и девушке нормальные сексуальные
возможности партнера позволили бы преодолеть ее трудности.
Серьезные невротические нарушения могут развиться также тогда, когда у
одного партнера имеются некоторые сексуальные затруднения, а у другого их нет,
но он недостаточно опытен, чтобы правильно реагировать в сложившейся ситуации.
Насмешка, отказ или урежение половых сношений могут быть причиной психической
травмы у сексуального партнера и усугубления имеющегося отклонения. А как
известно, нарушение гетеросексуальной адаптации является неотъемлемой
составляющей формирования сексуальных перверсий.
Исходя из указанного неплохо, чтобы первый половый
партнер был опытным и знающим в сексуальном плане, т. е. в большинстве случаев
был старше по возрасту. По существу это является профилактикой половых
дисфункций, залогом успешной гетеросексуальной адаптации и, следовательно,
профилактикой парафилий.
Как свидетельствуют социологические исследования, в последнее время все
больше молодых людей начинают жить половой жизнью до наступления
совершеннолетия. Во многом это объясняется возрастной и половой акселерацией.
Зачастую подростки (в основном женского пола), с виду вполне совершеннолетние,
сознательно обманывают партнера, набавляя себе годы. В некоторых случаях
подростки (в основном мужского пола) используют настойчивые домогательства и
угрозы. Однако к ответственности при этом привлекаются взрослые партнеры.
Испытуемая Я., 23 года. Обвиняется в совершении
развратных действий с несовершеннолетними. Отец и мать злоупотребляли спиртными
напитками, отец с семьей не живет. Родилась третьей из пяти детей в семье, с
трехлетнего возраста воспитывалась в детском доме. С раннего детства отставала
в умственном и физическом развитии, поздно начала ходить и говорить. Учиться
начала с восьми лет, так как не умела читать и писать, со школьной программой
справлялась плохо, на уроках была рассеянной, легко отвлекалась, с трудом
усваивала школьный материал. Во втором классе была освидетельствована
медико-педагогической комиссией и направлена во вспомогательную школу с
диагнозом олигофрения. Окончила восемь классов, увлекалась спортом, читала
книги (о войне, о любви), нравились индийские фильмы, оказывающие на нее
сильное впечатление. С 17 лет установлена II группа инвалидности. Половая
жизнь с шестнадцати с половиной лет, имела случайные половые связи,
встречалась с мужчинами, вне брака родила сына. Четыре года назад познакомилась
с И., с которым начала сожительствовать. По его словам, замуж выходить не
собиралась, так как он был на четыре года младше, кроме того, он был ранее судим,
злоупотреблял спиртными напитками.
Из материалов дела известно, что в течение последнего
полугодия И. неоднократно приводил к Я. подростков в возрасте 13-15 лет и в их
присутствии совершал по соглашению с Я. половые акты, после чего Я. добровольно
совершала половые акты с подростками.
В показаниях Я. указала, что
вначале просто сожительствовала с И., а потом он начал приводить с собой друзей
и учил их "как нужно вступать с женщиной в половую связь". Приходил
И. всегда пьяный и принуждал ее вступать в половую связь с подростками. При
этом он ругался, угрожал ножом. Угрожали ей также друзья И., добиваясь, чтобы
Я. вступала с ними в половую связь. Категорически утверждает, что вступала в
половую связь с подростками не по своей воле, а по требованию И. и его друзей,
воспринимая их угрозы как реальные.
Соматическое состояние без особенностей, знаков
очагового органического поражения ЦНС не выявлено.
Психическое состояние: в ясном сознании, всесторонне
ориентирована, правильно понимает цель направления на экспертизу. Настроение
снижено, охотно отвечает на поставленные вопросы, рассказывает о своей жизни.
Речь с бедным словарным запасом. Говорит, что пишет стихи, но отказалась
прочитать какие-нибудь. Очень переживает сложившуюся ситуацию, не понимает,
почему она оказалась в качестве обвиняемой, хотя должна быть потерпевшей.
Волнуется за своего ребенка, скучает по нему. Настаивает, что И. и его друзья
совершали с ней половые акты против ее воли, она боялась И., так как он угрожал
"порезать", иногда бил. На вопросы, не касающиеся следственной
ситуации, отвечает более охотно. На протяжении всей беседы вежлива, корректна,
адекватно реагирует на перемену темы разговора, смущается при упоминании следственной
ситуации. Следит за своей внешностью, аккуратна. Говорит, что ее "
раздражают" другие девицы, которые находятся в палате, ей не нравится их
развязность, нецензурная брань. Круг интересов испытуемой ограничивается
бытовыми вопросами, в которых ориентируется достаточно хорошо. Мышление с
тенденцией к конкретному, буквально трактует пословицы, метафорические
выражения, неплохо выделяет главное от второстепенного, объединяет ряд
однородных предметов. Эмоционально адекватна, память не нарушена. Бред,
галлюцинации не выявляются. Достаточно критично относится к создавшейся
судебно-следственной ситуации, правильно оценивает ее. Надеется на благоприятный
для себя исход: " Суд должен разобраться кто прав, кто виноват, я же
боялась их".
Заключение. Я. обнаруживает
признаки олигофрении в степени умеренной дебильности. В отношении
инкриминируемых деяний следует считать вменяемой. Однако вследствие
интеллектуального недоразвития наряду с повышенной внушаемостью угрозы И. и его
друзей воспринимала как реальные, что ограничивало ее способность к
сопротивлению при совершении с ней половых актов, хотя характер и значение
совершаемых с ней действий понимала.
Имеет смысл вкратце остановиться на реакции жертв
педофиль-ных действий, которая зависит от возраста, психической зрелости и
ситуации криминала. Ситуации криминала можно разделить на два типа: когда
обвиняемыми являются знакомые и близкие люди и когда обвиняемые — незнакомцы.
В первом случае дети часто пассивно подчиняются преступным замыслам, не
оказывая при этом никакого сопротивления, сам факт противоправных действий не
имеет достаточной психогенной силы. В то же время при внезапном нападении
незнакомого человека с агрессивным поведением, изнасилованием, нанесением
телесных повреждений дети, независимо от понимания сущности действий, оказывают
посильное сопротивление, воспринимая ситуацию как угрожающую. При этом
возникает ощущение сильного страха с развитием психогенных состояний различной
степени глубины. Наибольшим стрессом для них является процедура следствия и
судебного разбирательства. Маленькие дети зачастую не понимают сексуальной
сущности совершаемых с ними действий и не фиксируют на этом своего внимания. В
то же время под влиянием бурной реакции родителей, неоднократного и тщательного
обсуждения событий в ходе следствия происходит акцентирование ребенка на
происшедшем с возможным развитием вторичного психоэмоционального шока, который
крайне неблагоприятно скажется на дальнейшем психическом и психосексуальном
развитии.
Дети старшего возраста и
подростки осознают сексуальный смысл производимых манипуляций и в ряде случаев
даже получают половое удовлетворение. В то же время они крайне болезненно воспринимают
разглашение происшедшего, и широкая огласка в ходе следствия может нанести им
глубокие психические травмы. При развитии психогенных расстройств важное
значение имеют не только основные характеристики психотравмы, но и ее
субъективная значимость для личности потерпевшего. Изнасилование
сопровождается возникновением чувства страха за свою жизнь, ощущением безысходности,
аффективно-суженным сознанием, часто внешней заторможенностью. В дальнейшем
развивается астения с эмоциональной лабильностью, нарушение сна, снижение
настроения, чувство тревоги, идеи отношения, самоуничижения. В целом диапазон
клинических проявлений психогенных состояний достаточно широк — от острых
шоковых реакций до отсутствия каких-либо проявлений.
Особенности психики малолетних потерпевших — незрелость, внушаемость,
склонность к фантазированию, доверчивость, пассивная подчиняемость —
сказываются на их понимании и оценке ситуации правонарушения. Поэтому
судебно-психиатрическая экспертиза этой категории жертв имеет свои особенности.
|
